В этом году УАЗ-3160 празднует юбилей — первые образцы «шестидесятки» появились ровно десять лет назад. А первые товарные автомобили сошли с конвейера Ульяновского автозавода в 1997 году. С тех пор конструкция автомобиля мало изменилась. Та же рама, кузов, неразрезные мосты спереди и сзади, та же рессорная задняя подвеска. Привод на задние колеса с жестким подключением переднего моста, понижающая передача. Правда, коробка передач уже другая — пятиступенчатая, производства Арзамасского машиностроительного завода.

Под капотом может стоять один из трех бензиновых двигателей мощностью от 115 до 132 л.с. или 106-сильный турбодизель производства итальянской фирмы VM Motori.

Мы «примеряем» УАЗ-31602 с двигателем ЗМЗ-4092 (132 л.с.), оснащенным распределенным впрыском топлива. Такой автомобиль в базовой комплектации стоит $9000. Это почти в два раза дороже классического уазика, который раньше выпускался под индексом УАЗ-469, а сейчас переименован в УАЗ-3151. «Шестидесятка» не пользуется спросом — в прошлом году было продано всего 906 автомобилей. Для сравнения, за тот же период завод смог реализовать более 30 тысяч внедорожников УАЗ-3151.

Кстати, в следующем году УАЗ-3160 будет модернизирован — на автомобиле появятся новый передний мост, раздаточная коробка с косозубым зацеплением, импортное сцепление, гидроусилитель руля с измененными характеристиками. Салон будет полностью перелицован. А пока... Пока — тот автомобиль, который несколько месяцев назад редакция Авторевю приобрела в одном из московских автосалонов.

Ругать продукцию российского автопрома — банально и пошло. Не делает этого только ленивый. Поэтому, принимая предложение редакции «примерить» УАЗ-3160, я старался обнаружить в этом автомобиле положительные качества, найти те штрихи, которые позволят будущему владельцу гордиться своим приобретением.

Внешне УАЗ не отличается оригинальностью, скромен и непритязателен. Да и чего можно ожидать от утилитарного автомобиля десятилетней давности? Машина предназначена для работы в тяжелых дорожных условиях, и ее функциональные качества неизмеримо важнее эстетических. Потому и не возникло у меня претензий к внешности УАЗа. Вот только непропорционально высокий кузов вызывает ощущение неустойчивости.

Другое дело — салон. Казалось бы, все задумано неплохо. Но меня поразила несбалансированность примененных материалов, уровня оснащения, качества сборки. Осталось ощущение, что это опытный образец, а не товарная продукция. Причем этот конкретный экземпляр никогда не проходил ОТК завода и предпродажную подготовку у дилера. Болты крепления пятой двери едва наживлены, печка постоянно гонит горячий воздух, воздуховоды не присоединены к решеткам на панели приборов. Рычаг раздаточной коробки заклинило, и определить, в каком режиме работает трансмиссия, невозможно. Безобразные оцинкованные винты в беспорядке торчат на панели приборов и деталях обивки... И т.д., и т.п. Кроме того, коробка передач имеет нелепую схему переключения. И все это — в сочетании с регулируемой рулевой колонкой, с импортным люком в крыше, с гидрокорректором фар, с «кайпером» на спинках заднего сиденья и другими полезными, но совсем не обязательными элементами комфорта. На фоне безобразного качества и неряшливости это дополнительное оборудование выглядит как издевательство.

Но все это — мелкие придирки. Вождение — вот что сродни цирковому номеру «жонглер на проволоке». Автомобиль раскачивается, как былинка на ветру. Малейшая неровность на асфальте вызывает траекторные отклонения, а «пустой» руль без обратной связи вынуждает водителя непрерывно подруливать в надежде удержать машину в нужном направлении. Весь процесс сопровождается ревом двигателя, воем трансмиссии, шипением гидроусилителя руля, стонами рулевой колонки, свистом в приводе сцепления. И это на московских улицах, а что же будет на размытом проселке, на снежной целине? По-моему, в таком виде автомобиль опасен и для владельца, и для других участников дорожного движения.

На традиционный вопрос: «Хотел бы...?» — однозначный ответ: «Чур меня!»

Вряд ли УАЗ-31602 можно считать шагом вперед. Скорее, это шаг в сторону. В направлении комфортных внедорожников — в поле, неизведанное доселе ульяновскими мастерами, «езда в незнаемое». И если 469-й УАЗ был откровенным «железным конем» безо всяких претензий на комфорт, то здесь создается впечатление, что ради этих претензий и была заварена каша. Но комфорт получился какой-то нечестный, словно ширма, призванная скрыть откровенные недоработки конструкции. К тому же требования к такого рода автомобилям растут очень быстро, а темпов УАЗа явно не хватает. И отставание становится все более ощутимым. Но начинать все равно когда-то надо.

Есть в новой машине и плюсы. Во-первых, это обустройство (слово «эргономика» как-то не очень подходит) рабочего места водителя. В основном — за счет удачных сидений. Во-вторых, вполне подходящая для этого автомобиля разгонная динамика. В-третьих, более удобный, просторный салон с регулируемыми и трансформируемыми (пусть и с трудом) задними сиденьями. В-четвертых... Могу лишь предположить, что УАЗ-31602 традиционно силен вне дорог. Но убедиться в этом не удалось: отказы и неисправности заставили «на одном крыле» вернуться на базу. Отсутствие надежности — главный недостаток. Надеюсь, временный.

Другой недостаток — управляемость. Рассогласование кинематики подвески и рулевого управления вызывает заметные траекторные отклонения, а амортизаторы не способны обеспечить надежного контакта шин с дорогой при прохождении неровностей и справиться с вибрацией неподрессоренных масс, что еще больше усиливает рысканье. При этом у водителя нет необходимой взаимосвязи с автомобилем из-за зажатости руля в нейтральном положении и отсутствия информативного реактивного действия. Все это делает быструю езду опасной.

Еще одна проблема — переключение передач. Не беда, что схема необычна, — к этому можно привыкнуть. Но то, что даже с перегазовками и двойными выжимами сцепления передачи включаются с огромным трудом, — это и впрямь беда. Так что водитель, несмотря на удобное сиденье, поставлен в очень трудные условия. А ведь это негативно отражается на активной безопасности.

Будем надеяться, что это детские болезни.

О, этот чудный запах новенького русского автомобиля! Разок втянув носом едкий аромат, теряешь все иллюзии по поводу органического происхождения материалов салона. Разве что ткань, которой обтянуты солнцезащитные козырьки, напоминает детские трикотажные колготки.

Как хорошо, что можно не тратить время на подгонку сиденья: если твой рост выше среднего, смело отодвигай кресло до упора назад — и в путь. А если тело попросит нюансов, можешь побаловаться регулировкой угла наклона рулевой колонки.

Размашистым жестом плюхаю по клавише включения массы — вспыхивают фары и «противотуманки», а затем, вслед за поворотом ключа, всплакнув на дорожку бензонасосом, содрогается заволжская «четверка». Проталкиваю кривую кочережку от себя, произвожу скрипучий размен крайних педалей, и «козлик» резво прыгает вперед — кто бы мог подумать, что танки наши так быстры!

Низкий старт уазика неизменно вызывает оторопь у соседей по трафику. Содрогаясь от избытка чувств, «шестьсот второй» с неожиданным энтузиазмом реагирует на зеленый сигнал светофора. В мгновение ока стрелка «классического» тахометра пролетает желтый сектор и оказывается в красной зоне, и, если удастся найти вторую передачу, три буквы на чехле запаски вскоре сольются для преследователей в маленькое грязно-белое пятнышко.

Мог ли я когда-нибудь представить себя в роли машиниста собственной пригородной электрички? А вот нате: попутные машины с таким рвением освобождают путь воющему трансмиссией и вихляющему на кочках чудовищу, будто это и впрямь железнодорожный состав. И гляжу я на выскочившую наперерез глазастую «ешку», словно машинист маневрового тепловоза на корову, застрявшую между шпалами, — жаль рогатую, да делать нечего... Может, все же попытаться спасти животное со звездным клеймом на лбу?

За те мгновения, что уходят на продавливание педали тормоза, успеваешь тридцать раз пожалеть о том, что в этом поезде нет стоп-крана. А потом, когда уазик вдруг энергично клюет носом, живо вспоминаешь, как в детстве кто-то вставил палку в колесо твоего велосипеда.

Разобравшись в лабиринте передач, привыкнув к зуду в правом плече от яростного вколачивания четвертой и к постоянной боковой качке, начинаешь получать удовольствие. Мало того, что уазик быстрый и страшный, — он еще пользуется успехом. Особенно если эффектно подкатить к какому-нибудь летнему кафе, набитому модной публикой. Тут никого не удивишь броскими игрушками вроде Mini, а темно-зеленый сундук на колесах превращается в настоящий head-turner.

А вот сотрудники автоинспекции, наоборот, полностью игнорируют «шестьсот второй». Лишь однажды я был удостоен внимания инспекторов: уж слишком резво мы с «козликом» вывалились с Кутузовского на Рублевку. У подошедшего милиционера на лице было написано: «ущипните меня».

Уазик для меня — увлекательное экзотическое приключение, fun-car, источник ярких впечатлений. Вряд ли он когда-нибудь станет моей ежедневной реальностью. Но, если мне вдруг захочется высказать этому городу свое «бе», я куплю «козла», выкрашу его в яркий цвет, и сам черт будет мне не брат. А пока этот «бронепоезд» пусть постоит на запасном пути.

Я, конечно, лох. Поехал на уазике в светлых брюках и в белой рубашке! Через полчаса, в дикой толкучке на Московской кольцевой, усилие на руле резко увеличилось — слетел приводной ремень насоса гидроусилителя. Но у меня с собой было — я захватил инструменты из своего Фрилендера: набор ключей, трос, мощный домкрат, фонарь... Через полчаса статус-кво был восстановлен: с обожженными руками и уже в черной рубашке я покатил дальше.

Вскоре мотор и вовсе заглох. Полчаса возни — и я снова еду. Герой! Хотя какой я, к черту, герой, когда все без исключения владельцы новых уазиков занимаются тем же — ковыряются в моторе, подгоняют дверные замки, обрабатывают герметиком оконные уплотнители...

С другой стороны, цельнометаллический кузов, пусть даже такой страшный (привет вазовским дизайнерам!) — это шаг вперед. Мотор глохнет из-за дурацкой системы подачи топлива, но когда работает — тянет хорошо! Раскладывать заднее сиденье — сущая мука, но зато теперь в салоне уазика можно устроить настоящую двуспальную кровать. Пластмассовая обивка — вшивенькая, но все же лучше голого железа. Люк в крыше — тоже плюс.

Дорога не нужна — было бы направление! И я забрался в такую глушь, что сам испугался. Остановился лишь в тот момент, когда в лесной чаще уазик почти сел на брюхо, а я прямо над своей головой увидел закамуфлированную военную вышку. Однажды меня чуть не арестовали в похожей ситуации на какой-то военной базе, а сейчас, на машине защитного цвета, да еще с номерами АР-ТЕСТ, возьмут под белы рученьки, и поминай как звали.

Назад! Но арзамасскую коробку заклинило. Не включается ни первая, ни вторая, ни задняя передачи! Сейчас или рычаг погну, или коробку сломаю... Какой, скажите мне, смысл в мудреной схеме переключения (конструкторы говорят, что так легче выезжать «враскачку»), если передачи не включаются в принципе? Кое-как воткнул третью: машина чуть дернулась, и — ура, есть задняя!

Позже коробка подводила меня еще не раз, причем в самые неподходящие моменты. А о том, чтобы одной рукой включить пониженный ряд в раздатке и блокировку, нет и речи — только двумя руками, не без крепкого словца.

Есть у моих друзей поношенный трехдверный Chevrolet Tahoe предыдущей генерации — куплен пару лет назад за $12000. Светлый велюр, «автомат», кондиционер, музыка — в общем, полный фарш. По вместимости он не уступает уазику. По комфорту — небо и земля. По проходимости... А зачем мне эта проходимость в Москве, если возможностей любого «паркетника» хватает за глаза? Тахо, только Тахо!

Но Россия велика. Нива, уазик, десяток мотоциклов, праворукая Toyota — вот типичный «автопарк» глухой подмосковной деревеньки, а уж если отъехать подальше... Поэтому от уазиков нам не отказаться — особенно там, где дороги сменяются направлениями.

Вот уже который день перед редакционными окнами стоит этот автомобиль. Кажется, он на голову выше внедорожника Тoyota Land Cruiser и почти на две — «паркетника» Nissan X-Trail. У него маленькие фары и огромный дорожный просвет. Его капот неизменно открыт, а вокруг толпится народ. Это — УАЗ.

Если потянуть за ручку рывком, приложив максимум усилий, можно открыть дверь. Затем нужно подняться на высокий порог, потому что именно с порога попадаешь на водительское сиденье.

Внутреннее убранство выдает автомобиль отечественного производства прошлого века, а солидная поперечная перекладина рядом с передним пассажиром и особый запах в салоне напоминают о грузовиках шестидесятых. И я понимаю, что человеку, никогда не управлявшему грузовиком, то бишь мне, стоит внимательно осмотреться.

Справа — два рычага. Первый, что побольше, — обычный рычаг коробки передач с нарисованной на рукоятке схемой: здесь вместо второй передачи — задняя, а вместо четвертой — вторая... Вроде бы понятно, главное — хорошенько запомнить. А вот второй рычаг, по-видимому, предназначенный для включения понижающей передачи, мне не очень понятен, и знакомство с ним я решила отложить.

С места автомобиль трогается легко и даже не глохнет. И потом, уже в пути, я не раз удивлялась тому, что у меня все-таки хватает сил воткнуть нужную передачу.

Езда на УАЗе со скоростью до 70 км/ч требует от меня предельной концентрации. Промежуток скоростей от 70 до 80 км/ч — это уже грань возможного. Скорость выше 80 км/ч я воспринимаю как опасную для жизни. Почему? Я не могу затормозить! Я вспоминаю, что можно тормозить двигателем, — резким ударом правой руки понижаю передачу. Левая же рука пытается удержать машину на прямой. В результате УАЗ делает опасный, неподвластный зигзаг, а мне хочется закрыть глаза. Я не в силах контролировать ситуацию. Я в панике, я не могу на это смотреть.

Поеду со скоростью 60. Теперь можно даже поглядывать свысока на всевозможные Тахо и Патролы и чувствовать себя активисткой интернационального пролетарского движения. Живет, живет во мне еще советский дух. Может, остановиться и купить бутылочку пива? Подобные мысли посещали меня не раз: силы на управление тратятся огромные, а та глушь, куда я следую, начисто лишает меня возможности снятия стресса путем принятия ванны.

В Великую Отечественную мой дед водил грузовик и выжил. Я бы не выжила. Даже без войны. Ну что я буду делать, если за сто верст от ближайшего населенного пункта у УАЗа заглохнет мотор? А если это место — вне зоны покрытия МТС? Не дай Бог.

На автомобилях семейства УАЗ-3160 мне довелось поездить больше моих коллег из Авторевю, так что в этот раз я возьму своеобразный тайм-аут: о самой машине — ни слова.

Нет, я не испытываю ненависти к Симбиру. Просто не могу понять маркетинговую политику Ульяновского автозавода. Его руководство сейчас кричит о целом букете технических новинок, модернизаций и коренном пересмотре системы контроля качества на производстве. Поздно! Имидж Симбира уже испорчен, и я не верю, что после дурманящей «инъекции» японского секонд-хэнда, кто-то рискнет отдать $9000 за новый УАЗ-3160. Может, стоило сначала «обкатать» новые технические решения на классической машине и только потом подступаться к нише «люксовых» внедорожников? Тем более что «ортодоксальный козел» все стерпит — на него всегда был устойчивый спрос.

Почему разработку дизайн-проекта Симбира поручили тольяттинцам? Вазовские специалисты никогда не «рисовали» машины такого класса, и проба пера получилась, мягко говоря, не без клякс. А ведь даже завод Москвич в свои худшие времена изыскивал возможности для работы с иностранными специалистами!

Не разумней ли было бы вместо фирменных люков Webasto закупить пресс-формы для изготовления пластиковых бензобаков, избавив автовладельцев от двух заливных горловин, краников, системы перекачки и связанной с ними головной боли?

На Московском автосалоне в этом году ульяновцы выступили по-европейски: шикарный стенд, красивые девочки. Но в новом автомобиле, купленном нашей редакцией незадолго до этого события, — разваливающиеся пластиковые детали, «непробиваемая» коробка передач и кривая баранка, которая даже на картинке в инструкции по эксплуатации нарисована криво... Унылый контраст.

Но при этом я хотел бы стать владельцем УАЗа. Только не «шестидесятого», а настоящего, классического.

«Несколько лет назад, когда у нас еще не строили автомобилей, когда еще только выбирали, какие машины строить, нашлись запоздалые ревнители славянства, которые заявили, что стране нашей с ее живописными проселками, диво-дивными бескрайними просторами, поэтическими лучинками и душистыми портянками не нужен автомобиль. Ей нужно нечто более родимое, нужна авто-телега. Крестьянину в такой штуке будет вольготнее. Скукожится он в ней, хряснет по мотору и захардыбачит себе по буеракам. Захрюндится машина, ахнет, пукнет — и пойдет помаленьку, все равно спешить некуда.

Один экземпляр телеги внутреннего сгорания даже построили. Телега была как телега. Только внутри ее что-то тихо и печально хрюкало. Или хрюндило, кто его знает. Одним словом, как говорится в изящной литературе, хардыбачило. Скорость была диво-дивная, семь километров в час. Стоит ли напоминать, что этот удивительный предмет был изобретен и построен в то самое время, когда мир уже располагал роллс-ройсами, паккардами и фордами?

К счастью, братьям славянам сейчас же дали по рукам. Кой-кому попало даже по ногам. Построили, конечно, то, что надо было построить, — быстроходную, сильную современную машину, не авто-телегу, а авто-мобиль»...

Эти строки из фельетона «Директивный бантик» были написаны великими Ильфом и Петровым еще в 30-х годах. «Современной машиной», которую построили тогда в СССР, был лицензионный Ford A. Но почему сегодня, 70 лет спустя, «самостийный» УАЗ-3160 так напоминает ильфовскую авто-телегу? Почему у него внутри постоянно что-нибудь хрюндит и хардыбачит?

Недорогой внедорожник России нужен. Но УАЗ-3160 — проект мертворожденный. И по конструкции, и по дизайну. Вместо того, чтобы пытаться превратить его из авто-телеги в авто-мобиль, УАЗу с Северсталью лучше бы заняться модернизацией обычного уазика — автомобиля, кстати, очень красивого и «имиджевого» (в отличие от чудовища 3160). А что касается «самостийных» разработок, то показанный на Московском автосалоне газовский прототип на голову выше УАЗа-3160. С продуманным интерьером, с постоянным полным приводом... Вот бы обоим заводам скооперироваться! Но нет, у них — разные хозяева, разные финансовые интересы...

Сказать, что УАЗ мне не понравился, я не могу. Едет недурно! Главное — держать в памяти непривычный алгоритм управления коробкой. И мотор тянет хорошо. К постоянным подруливаниям можно привыкнуть. Только не надо сильно гонять. Да и большой кузов пришелся по вкусу.

Но началось все странно. Еду по шоссе. Разогнался до 80, догоняю зиловский Бычок. Левый «поворотник» — и на обгон. Только я поравнялся с Бычком — и тут понимаю, что УАЗ больше «не едет». Жму на газ, а толку нет. Мотор перестал тянуть. Какое-то время едем рядышком. Потом Бычок уходит вперед. Что-то не так. Включаю «аварийку» — и на обочину. На холостых мотор работает нормально, бензин есть, показания приборов — в норме. Открыл капот. Кажется, все на месте. Погазовал — нет, не набирает мотор оборотов. А уже темнеет, дождь начался. Проехал тихим ходом километр, и вдруг машина снова поехала как надо.

На следующий день завел — все работает. Проехал полдороги — и мотор опять скис. Снова остановка на обочине, снова ритуальные телодвижения. Заглушил, завел. И снова УАЗ поехал нормально.

Что это было? Сначала грешили на систему питания. Здесь ведь два бака, а крана-переключателя нет. За счет разрежения бензин из одного бака перекачивается в другой. Подозревали, что пережаты трубки, что пробка бака неплотно прилегает к горловине. Потом подозрение пало на бензонасос. Он устроился под днищем, на лонжероне рамы. Проводка открыта всем ветрам и грязям. Насос сняли, промыли, клеммы зачистили. Не помогло.

Но почему после операции «включить—выключить» машина некоторое время все-таки едет нормально?

Оба бака были сняты, разобраны и промыты. В обоих оказалась вода с грязью. Сеточки на топливозаборниках беспрепятственно пропускали все это дальше. Фильтр-отстойник — тот, что установлен на раме, оказался наполовину забит мусором. Снова сняли насос, снова промыли. Поменяли фильтр тонкой очистки под капотом. Продули топливопроводы. Автомобиль заработал.

Следом обнаружилось, что ремень привода навесных агрегатов начал сползать со шкивов и уже успел разлохматиться. Опять занялись выяснением причин. Оказалось, что шкив вентилятора не был привернут к своей ступице и болтался на ней. Нашли подходящие болты, привернули шкив.

Что будет дальше?

На этом фоне словеса по поводу отделки салона, внешнего вида и прочих качеств теряют всякий смысл. Но ведь нужно ответить на главный вопрос этой рубрики: «Хотел бы я ездить на УАЗе?» Мой ответ — «да!». Но с одной оговоркой: пусть это будет старый «469». Ну и что с того, что почти грузовик. Он простой и честный, он не притворяется современной легковой машиной.

И еще. За те деньги, что просят за 31602, можно ведь купить два обычных уазика. На одном ездить, а второй — на запчасти!

Вот он, автомобиль для настоящих мужчин. Без сильных рук — ни передачу воткнуть, особенно первую, ни дверь открыть, особенно левую заднюю. И для включения рециркуляции воздуха нужно к хлипкому рычажку приложить изрядное усилие (интересно, на сколько его хватит?). А чтобы сложить задние сиденья, уже придется звать помощника — каркас клинит в местах крепления к кузову.

Первые километры за рулем — это шок. Жмешь на тормоз, а двухтонная махина продолжает двигаться вперед, жмешь сильнее — появляется какое-то замедление, но оно гораздо меньше ожидаемого. Поворот руля — снова шок. Автомобиль шарахается в сторону, а на руле — никакого изменения усилия: реактивное действие отсутствует как понятие. Езда в плотном городском потоке превращается в аттракцион, который становится особенно захватывающим, когда на дуге поворота нужно удержать УАЗ между «шестисотым» и Лэнд Крузером. Русская рулетка.

Если сравнивать УАЗ с иномаркой, даже простеньким Kia Sportage, то на звание полноценного автомобиля «шестидесятка» все же не тянет. Полуфабрикат. Но если пересесть в УАЗ-31602 из классического «козлика» (сейчас он выпускается под именем УАЗ-3151), то можно обнаружить массу преимуществ: нормальные двери, сиденья, руль (регулируемый по высоте), обивка салона, бардачок (небольшой, зато с подсветкой). Спинки задних сидений регулируются по углу наклона, а сами сиденья хоть и с трудом, но все же можно сложить, после чего УАЗ превращается во вместительный фургон. Гидроусилитель руля, пусть и очень «сырой», позволяет сэкономить не одну сотню килокалорий на парковке и при езде по бездорожью. Приятное впечатление оставил двигатель: запас тяги на средних оборотах позволяет реже переключать передачи, а 132 «лошадки» легко разгоняют УАЗ до 140 км/ч (по спидометру). Жаль, что разгону активно мешает коробка передач: нетрадиционная схема и огромные усилия приводят к тому, что на переключения тратишь в три раза больше времени, чем обычно. Шумы и вибрации — это отдельная «статья расходов». Не завидую я тем, кому приходится ездить на уазиках по городу. Впрочем, для городской эксплуатации такие автомобили покупают либо по глупости, либо по распоряжению не очень умных начальников.

УАЗ — сельский житель. Только съехав с дороги, можно полностью его оценить. Я оценил, отправившись с друзьями за грибами. Ни на одном другом автомобиле мы не смогли бы забраться так глубоко по заброшенным и раскисшим дорогам. Белые и подберезовики можно было собирать прямо с колес. Хотя, как выяснилось позже, это был опрометчивый поступок: ненадежность машины (тема отдельного разговора) такова, что мы рисковали заночевать в дремучем лесу. Пронесло.

Купить УАЗ-31602? Никогда. Но если бы у нас в редакции был такой автомобиль, то я бы с удовольствием выезжал на нем пару раз в год в самые дремучие леса.

С неделю назад подходит ко мне мой коллега Сорокин и интересуется с прокурорской интонацией: не ездил ли я на «примерочном» уазике в Одинцово?

— Ну, ездил, — припоминаю я.

— Ну, пойдем, — зловеще говорит Сорокин — и ведет меня к своему компьютеру.

А там, в конференции на сайте www.autoreview.ru, висит вот такое обвинительное заключение под заголовком «Как ездят «испытатели» АР»:

«Место действия — город Одинцово Московской области. Суббота, 6 сентября. Время — около 6 часов вечера. Я еду на черной Волге ГАЗ-3110 по Можайскому шоссе в Одинцово. Встаю в правом ряду на самом первом светофоре после поворота на Одинцово с Минского шоссе. В левом, через две машины, останавливается большой джип (марку не разглядел). Загорается зеленый. Я, чуть задумавшись, начинаю движение с опозданием на две секунды. Разгоняюсь быстро, но тут из левого ряда передо мной прыгает (иначе не скажешь) джип! Вместо номера у него табличка АР-ТЕСТ. Дорога мокрая, поворот, я иду на разгоне. Жму на тормоз. Джип продолжает движение до светофора напротив Баковского завода с включенным правым указателем поворота — это около 2 км от места его прыжка, а между этими светофорами как минимум три правых поворота. Потом, наверное, скажут, что у УАЗа плохо сделаны переключатели указателей поворотов, из-за чего «эксперты» забывали их выключать. Ваши «эксперты» чуть не подставили меня под удар в задницу джипа, а потом еще сказали бы, что я нарушаю дистанцию!

Слава Иванов»

По существу предъявленных мне обвинений имею сказать следующее. Езжу я быстро и, врать не буду, иногда нарушаю правила. Кроме одного. Это правило — никогда не создавать помех другим участникам движения. Однако, замечу, реальных помех. Это если кого-то мои действия вынуждают тормозить или менять направление движения. При этом я не могу отвечать за реакции задумчивых и впечатлительных особ, которых так пугает зрелище перестраивающегося уазика (картинка, впрочем, и вправду не для слабонервных...), что они жмут на тормоз прежде, чем понять — приближается помеха или удаляется. Да еще на мокрой дороге, да еще на Волге, на которой, как известно, достаточно сбросить газ, чтобы из-за трансмиссионных потерь она остановилась сама! Впрочем, повторюсь, сброс газа не требовался — УАЗ в момент перестроения находился впереди и двигался быстрее. Что же касается указателей поворота, то они на УАЗе сделаны хорошо. Плохо другое: завывающие в унисон мотор и коробка передач напрочь заглушают щелканье реле «поворотников».

Итак, господа присяжные, как мы только что выяснили, аварийная cитуация была всего лишь плодом воображения испуганного водителя. И все же я приношу свои извинения и ему, и всем тем, кто, двигаясь в тот день по Можайскому шоссе, мог быть шокирован маневрами темно-зеленого УАЗа с номерами АР-ТЕСТ. Не стоило мне так нестись по дороге общего пользования. В свое оправдание могу сказать лишь то, что данное деяние было совершено мною в состоянии аффекта или, по терминологии, принятой в российском уголовном праве, сильного душевного волнения.

Помните, что было 6 сентября приблизительно в 6 часов вечера? Я вам напомню — начинался матч Россия—Ирландия. Вообще-то, я не болельщик, но тут все-таки играла сборная, решалось, останутся ли у наших шансы на выход в финальную часть чемпионата Европы. До начала встречи оставалось два часа — достаточно, чтобы заехать на рынок за мясом для шашлыков и присоединиться к друзьям, собравшимся посмотреть футбол на даче под Звенигородом. Уазик от редакции я забирал в самом благодушном настроении.

Испортить его ульяновскому вездеходу удалось за несколько минут. Сначала выяснилось, что не включается нормально ни одна передача. Потом — что на ходу в салоне чудовищно воняет угарным газом: несмотря на распахнутые окна, через 10 минут у меня уже раскалывалась голова. Дальше, при выезде с рынка, УАЗ с полчаса отказывался заводиться — без явных на то причин. А еще через пару километров... кончился бензин. То есть в правом-то баке его было полно, только поступать в двигатель он почему-то не желал. После канители с дозаправкой стало ясно, что половина матча уже пропущена — успеть бы ко второму тайму.

Я был зол на себя, на Ульяновский автозавод и на всех на свете. Человека в таком расположении духа, на практически неуправляемом, раскачивающемся из стороны в сторону недоразумении под названием УАЗ-31602, не стоило выпускать на Можайское шоссе. Я больше никогда не буду этого делать. Слышите, ни-ко-гда!

С момента первого показа в 1993 году его внешность еще не успела устареть. Особенно на фоне «армейского» дизайна 469-й модели. Облик вполне «гражданский», но какой-то скучный.

Внутри — «легковая» комбинация приборов, мягкие и удобные сиденья. Это уже можно назвать салоном. А вот общий стиль отсутствует — многие детали позаимствованы у других российских автомобилей и скомпонованы, как говорится, «по месту». Однако у предыдущих ульяновских внедорожников панель была и вовсе металлической, а приборы — от грузовика. Здесь же пространства стало больше, и существенно улучшились возможности трансформации. А вот рулевое колесо, как и своеобразно изогнутый рычаг КПП с нестандартным алгоритмом, не понравились.

Новый двигатель обеспечивает УАЗу-3160 хорошую динамику разгона, но шум мотора и трансмиссии ощущается практически так же, как и в старом уазике. Гидроусилитель, конечно, облегчает маневрирование при парковке и в движении, но информативность рулевого управления столь же мала, как и у предшественников. Не радует и тугая тормозная педаль: замедление не адекватно большому усилию.

Конечно, в старом «козле» трясет еще сильнее, но, к удивлению, передняя пружинная подвеска нового автомобиля иногда дает «пробои» на вполне «штатных» неровностях. Однако по хорошей и ровной дороге этот уазик катится плавно, а на пересеченной местности полноприводная трансмиссия, управляемая теперь одним рычагом, обеспечивает по-прежнему отменную проходимость.

Этот УАЗ грешит теми же недостатками, что и все отечественные автомобили. Низкая надежность и плохое качество сборки. И чем дальше, тем сложнее оправдать это тем, что машины, якобы, можно легко и везде отремонтировать.

Я без особого оптимизма прочел в инструкции о том, что «завод постоянно совершенствует конструкцию своих автомобилей».

По материалам сайта www.a-r.ru